КК-1

[LoGH One String]

Кроссовер с Tytania. Безработный адмирал Фан Хьюлик, скрываясь от титанийцев, оказывается на одной из планет в мире ЛоГГа...

@темы: гет, выполнено, Юлиан Минц, джен

Comments

[Гость]

1753 слова, пре-гет, намеки на ангст

Куда только ни скроешься от всей этой оравы, жаждущей заполучить военного гения - кто готов заплатить, кто пробует получить всё разу и бесплатно, но доверия не вызывали ни революционеры, ни титанийцы. В том, что политика - дело грязное, Фан убедился еще на Эурии. Вот и решил улететь подальше и выбрать места потише. А один торговец в космопорту на Кефеле обещал, пьяно еле ворочая языком: "так прокатимся - сами себя не найдем!". Ну, можно сказать, не обманул: отвез в какой-то маленький городок. Фан даже представить себе не мог, что такие хоть в одной галактике остались. Крохотные домишки, пара-тройка магазинчиков, функции службы занятости, информационного агентства, а заодно и культурно-развлекательного центра выполняет местный рынок. Работа? Какая работа! Ну, парень, подожди-ка здесь на рынке, если управляющие из поместий приедут искать чернорабочих, вот тогда...
Хорошо прокатился! О чем только думал и что только пил, когда соглашался. Впрочем, на этом, похоже, судьба лимит гадостей исчерпала: к полудню таки объявился дедок-садовник, искавший помощника в поместье. Поинтересовался, умеет ли новоприбывший гастарбайтер работать в саду и не имеет ли проблем с полицией, и, услышав, что всё в порядке, велел ехать с ним - отметиться в мэрии, а потом уже и на новое место работы. Всё же есть свои плюсы в провинции. С точки зрения местного законодательства Фан был безупречен яко ангел небесный: в Рейхе о клане Титания не слышали никогда. А с садами-огородами знаком был не понаслышке, приходилось каждые летние каникулы в школе подрабатывать, да и в студенчестве, бывало, тянуло в знакомые края и на домашние еду-питье. Проживем!..

Фронт работ, правда, оказался посолиднее, чем привычные в юности скромные фермерские хозяйства. Вот это сад! В глазах рябит от множества цветов, белых, синих, желтых, розовых... с непривычки, после городских джунглей и космических кораблей, даже голова немного закружилась от аромата. Садовник сказал, что цветы еще есть в доме, но ими занимается сама графиня, прислугу зовет только изредка.

*

Жизнь в поместье оказалась тихой и спокойной, даже скучноватой. Хозяйка никуда не выезжала, сама гостей не звала. Как-то Фан услышал от сплетничавших на кухне служанок, что графиня фон Грюневальд лет с пятнадцати была фрейлиной при дворе - а одна молоденькая горничная проболталась, будто не только фрейлиной, но и фавориткой старого кайзера - и устала от светской жизни и придворных интриг. Логично, чем ближе к сильным мира сего, тем больше притворства, обмана и всяких подстав. Экономка, правда, очень сердилась на глупую девчонку за такие слова и велела держать язык за зубами: "Если ты когда-то и жила с госпожой в столице, это не дает тебе права трепать языком! Тем более при мужчинах, и тем более при новом рабочем!".
Впрочем, Фану не было дела до того, с кем жила или не жила его хозяйка и почему такая молодая красивая дама живет в деревенской глуши. Графиню он видел часто, она обожала гулять в саду, и, бывало, с удовольствием сама возилась с цветами. А еще довольно часто устраивалась в плетеном кресле в тени огромного дерева и вышивала.
Красивая дама, ничего не скажешь. Вот только взгляд у нее... такие глаза Фан видел на родине у людей, прошедших через войну или стихийное бедствие, или потерявших кого-то близкого. Когда нечаянно встречаешь такой взгляд, поневоле испытываешь чувство вины за то, что ты никого не потерял и у тебя всё хорошо. Но... какое дело обычному садовнику до знатной леди. Она, наверное, даже не помнит, как зовут людей, которые ей прислуживают.

И что с того! Всё ведь было и так хорошо. Поначалу Фан думал, что задержится в глуши совсем ненадолго, а потом можно надеяться, что о битве при Цербере общественность забудет, и можно попытать счастья где-нибудь на Эльбинге или на Балгаше. Но рутина невольно затягивала. Вот так день-деньской ковыряешься в земле или подравниваешь кусты, вечером посмотришь телевизор или полазишь в сети - правда, сеть у них тут в Рейхе какая-то... до эурианской далеко!.. - или в город съездишь. В выходные всё то же самое - из всех развлечений только город и городской рынок.
Никто не дергает, свершений не требует, политикой не грузит. Тишь и благодать! Ну, если надоест, можно будет и свалить, но это как-нибудь... потом.

*

Как-то утром графиня пересаживала на клумбу новые отростки цветов, которые ей привезли по заказу. Растения были крохотные, но довольно колючие. Работая у клумбы неподалеку, Фан заметил, что хозяйка поранила пальцы о шипы, услышал, что она тихонько вскрикнула, и быстро сбегал и принес заживляющую мазь и пластырь.
- Благодарю вас, Фан, - мелодичным голосом ответила графиня. - Хотя не стоило так беспокоиться, ничего страшного... я бы потом сама обработала ранки.
- Лучше сразу, осторожность не помешает. Может, госпожа, я сам эти цветы посажу? Слишком уж у них острые шипы... - он отвел взгляд. Не мог он еще привыкнуть к тому ощущению безысходности, которое тянулось за графиней, будто невидимый шлейф.
- Давайте вместе, мне много привезли, - молодая женщина улыбнулась. - Я заметила, вы так старательно работаете. Генрих вас хвалил.
- Когда я учился, каждые каникулы работал на земле. Ну, потом, правда, приходилось жить в больших городах... - Фан принялся за дело, надеясь, что у хозяйки не возникнет особого желания вести разговоры со слугой. Только бы не проболтаться, некоторые женщины обладают особым искусством случайно вытянуть из собеседника всё, даже то, о чем тот хотел бы умолчать.

Но о личном графиня и не спрашивала. Так только - о том, в каких садах работал, за какими цветами ухаживал, нравится ли такая, вроде бы, не самая типичная мужская работа.

После этого дня у Фана осталось какое-то странное ощущение. Что-то происходит... хоть бы графиня ничего не заподозрила. Не хочется от такой женщины и от работающих у нее людей - замечательные ведь парни и девушки, привык к ним - валить, будто воришка, не попрощавшись. Долбаная политика!

Ему пришлось пережить еще один не самый лучший денек - когда к графине наведался какой-то молодой мужчина в черной военной форме. Всё время, что хозяйка с гостем пили чай на террасе, Фан думал: "только бы этот мужик не узнал, что я тут от титанийцев прячусь!". Но гость уехал так же, как и приехал. Никого из слуг не вызывали, никого не допрашивали.
Лизбет, та самая горничная, которая приехала с графиней из столицы, говорила: тот мужчина - брат госпожи. Знаменитый граф фон Лоэнграмм, военный гений, важная птица и, притом, красавец. Круглые щечки девушки жаром пылали, когда она рассказывала о том, как граф хорош и умен.
Это-то и настораживало. Талантлив, богат, небось имеет полезные связи везде, где можно, и располагает идеально работающей службой разведки. Докопается - будет труба! Лучше не привлекать к себе внимания и косить под простого деревенского парня. А то, не приведи звёзды, узнает и начнется та же шарманка: "адмирал Хьюлик, а не могли бы вы применить свой гениальный ум на благо общества". Мог бы. Но лень. Но выращивать цветочки и улыбаться симпатичным фройляйн гораздо интереснее и не так опасно.

[Гость]

*

Как-то так незаметно повелось, что графиня звала Фана помогать ей в саду или в теплице. Он старался как мог, бывало, развлекал забавными байками о животных, о путешествиях, просто о всякой ерунде. Когда она садилась в саду вышивать большую картину, устанавливал ей станок. А вспомнив, какие подставки для всякой мелочи и держатели для схем были у одной из бывших дам сердца, Фан смастерил для хозяйки похожие. Потом уже, вручив подарки, подумал, да зачем оно знатной даме, она, должно быть, сама себе закажет для своих трудов что приглянется. Но графиня так улыбнулась, так благодарила за внимание... и вид у нее в тот миг был совсем другой - будто у человека, наконец-то начавшего поправляться после тяжелой изнурительной болезни.
- Представьте себе, Фан, я до сих пор даже и не думала что-то менять в привычном порядке... - задумчиво сказала она. - Всё было так, как тогда, когда я жила во дворце. До мелочи. Всё как в тумане.
Ему хотелось спросить, почему, но он промолчал, привычно сев в кресло рядом и раскладывая мотки ниток и коробочки с бисером так, чтобы графине было удобно их брать.
Дистанция, проклятая дистанция. И хотелось бы утешить такую красивую, но такую несчастную женщину, попытаться что-то посоветовать, может даже обнять... но она - знатная дама, и, притом, сестра очень влиятельного человека.

Оставалось только слушать.
Слушать о нравах при дворе Гольденбаумов, о жестокости знатных дам и их ненависти ко всем, кто пытается сохранить в таких условиях хоть каплю человечности... о том, что утешают только музыка и цветы, но и то грустные мысли преследуют и от них не скрыться.

*

- Говорят, ты приблизила к себе этого молодого человека, помощника садовника... - будто бы невзначай, сказал граф фон Лоэнграмм, прогуливаясь с сестрой по саду. - Он так талантлив в своем деле? Если да, отчего бы ему не продолжить учиться? Допустим, в поместье у кого-нибудь из покровителей искусства, или в училище...

Фан спрятался среди деревьев, прислушиваясь. Разговор шел о нем, и это снова вызывало у него подозрения. Ох, не к добру это...

- Я у него спрошу. Он очень старается, - ответила графиня. В ее тоне едва заметно прозвучало напряжение.
- Кто-то из слуг, наверно, проболтался во время отлучек в город... эти проклятые бездельники из старой аристократии уже начинают шептаться, будто после старого кайзера тебе захотелось завести молодого возлюбленного, и ты приблизила к себе помощника садовника. Подлецы... - зло прошипел Лоэнграмм.
- Они меня просто до сих пор ненавидят... - с горечью сказала графиня. - Фан очень милый, и очень внимательный, и при нем я просто могу позволить себе быть такой, как есть. Выйти в сад в старом клетчатом платье, копаться в земле, пройтись по траве босиком. Всё как в детстве...
- Только будь осторожна, Аннерозе... я понимаю, ты тоскуешь по прошлому, тоскуешь по Кирхайсу, но не заменит же его тебе какой-то простой парень неизвестно откуда. Что ты о нем знаешь? - с подозрением спросил Лоэнграмм.

Аннерозе ответила с непривычной холодностью:
- Я слишком многое знаю о тебе! Вот почему ты завел разговор о моем помощнике, это ты ищешь замену Зигу, а не я. Вот к к чему ты клонишь этими идеями о блестящем будущем, об училище садового искусства... а потом ты заведешь разговор о том, что единственное дело, достойное талантливого мужчины - война и власть. Один раз я уже простила тебя, позволила приехать, мы так замечательно поговорили. Но ты ничего не понял! Стремись к своей цели сам, но других не трожь! Я лучше выдам Фану жалованье за несколько месяцев вперед и попрошу его уехать, но воевать он не будет никогда.

Фан быстрыми шагами направился в теплицу, стремясь скрыться незаметно до того, как графиня с братом подойдут поближе.
Ну почему снова так не везет?! Почему его угораздило невольно чем-то напомнить госпоже о ее потере?! Не хотел же и не думал, а уж стать причиной раскола в семье ему даже в страшном сне не снилось.

Ему казалось, что следом за Аннерозе он зашел в какой-то лабиринт, и как выбираться оттуда, они оба еще не знают.

[Гость]

[Гость]

Эх, растормошил бы Фан Аннерозе и увез куда-то в другую глушь

[Гость]

Шикарно!
Проды!

[Гость]

Гость, спасибо!!!)))
Гость,

Эх, растормошил бы Фан Аннерозе и увез куда-то в другую глушь

ога, на поиски приключений и продуктивное общение с титанийцами нуачо, при таком посреднике Фан бы с кланом сработался, завел бы квартиру-машину-дачу-сад-аквариум, Аннерозе сидела бы на новом месте с вышивкой в тенечке у озерца... благодааать)
Гость, будет)
Автор

[Гость]

будет)

Гость 07:13

[Гость]

будет)

Гость 07:13

[Гость]

Гость 18.42
+1

[Гость]

продолжение, укур, НЦа.

И, навеки прощаясь, обмани - но останься. (с)

Она может чувствовать себя несчастной из-за меня, ей могут грозить неприятные слухи, ненужные вопросы, потому что я молодой и симпатичный мужчина, а она одинока... потому что она может увидеть во мне замену погибшему другу. И что, если я ее разочарую, если она увидит, что живой и реальный я вовсе не похож на образ из воспоминаний.
Лучше попрощаться и уехать. Пока собственная привязанность еще не укоренилась в сердце. "Я привык. Сегодня здесь, завтра там. А вот как ей будет...".

Фан не знал, чем закончился разговор Аннерозе с братом. Но утром графиня выглядела уставшей, будто всю ночь не спала. И, судя по заметно припухшим векам, плакала.
Она устроилась вышивать - там же, где обычно. Когда она закрепляла полотно на раме, ее руки дрожали.

Выбора нет. Придется сказать ей, чем раньше, тем лучше.
- Госпожа... простите, что отвлекаю вас... но я бы хотел взять расчет через месяц-два, как разрешите. Я поговорю с Карлом, он найдет другого помощника, мы новичка вместе научим. У меня... на родине возникли кое-какие дела.

Фан смущался, то краснел, то бледнел, излагая эту наспех придуманную ложь. И лихорадочно соображал, кто же мог распустить слухи. Карл точно не мог, старика мало что интересует кроме сада и успехов сына, служащего в армии. Кухарка или экономка - вряд ли... Лизбет могла - она-то, наверно, знакома со слугами столичных аристократов. И она давала понять, что Фан ей нравится, а ему не хотелось связываться с девчонкой, у которой все мечты о столице и которая сплетничает, не думая о том, к чему поиведут ее слова.

Аннерозе подняла взгляд от вышивки.
- Мы поговорим об этом позже, Фан. Приходите вечером в гостиную на втором этаже. После семи, когда все слуги пойдут на праздник в городе. Надолго я вас не задержу, вы тоже успеете повеселиться.
- Да я на праздник и так не собирался. Устал что-то...
Настроение, по правде говоря, было не тусовочное. Необходимость задуматься о будущем нависала черной тучей.
Сидя рядом с графиней, Фан думал о том, что так или иначе улетать отсюда придется. Ну не собирался он прокуковать в Рейхе всю жизнь! Если бы не то, что малость привык отвлекать Аннерозе от мрачных мыслей о прошлом, свалил бы раньше в погоне за птицей счастья.
Да, сад вокруг поместья просто чудо - но в родной галактике можно свой завести, не хуже. А лучше всё-таки дачу. Вернулся из рейса, и приник к природе, покопался на грядках, и фрукты-овощи свои, не химия какая-то неизвестно откуда.
А страна тут, а порядки... то нельзя, это нельзя, женщине и шагу ступить невозможно, чтоб ее не обсудили. Попробуй заведи роман, будешь чувствовать себя последним подлецом, из-за которого на фройляйн обрушатся такие последствия, что не горюй. И, судя что по рассказам Аннерозе, что по разговорам слуг на кухне, сейчас еще полегче стало, а лет тридцать-сорок назад был кошмар. Высщее общество - сказка, блин! Страшная. Даже в барах на окраине родной галактики мужики по пьяни не рассказывали о титанийцах такого, как вспоминала Аннерозе о придворных кайзера Фридриха.
Подумаешь, кто-то из титанийцев попивает втихаря, кто-то гей, а некоторые наоборот, баб меняют как перчатки. Но никто, даже самые убежденные противники режима и даже в самом откровенном разговоре не говорили, что титанийцы издеваются над людьми просто так, ради забавы. Ну, отомстил в позапрошлом году один барон террористам за убийство своего ребенка, такое устроил, что рассказывали об этом шепотом и некоторым слушателям заметно поплохело - но извините, мужик был в своем праве, любой отец на его месте поступил бы так же, что знатный, что простой крестьянин с вилами. Только слабак что-то доказывает, бросаясь на беззащитных: хочешь бороться против системы, так выйди против достойного сильного противника.
Вот среди местной знати таких слабаков было в количестве. Ну как это называется, сбить машиной женщину просто так, для забавы? Или издеваться над простыми людьми опять же просто для забавы и удовольствия? Уроды моральные!
Не зря давно говорилось, что всё познается в сравнении...

*

...Зачем графине понадобилось тянуть время? Зачем назначать встречу тогда, когда в доме никого не будет? Ведь нет ничего важного и секретного в том, чтобы дать расчет работнику.

Фан извелся от ожидания. Любое дело, за которое он брался, валилось из рук, а за обедом кусок не лез в горло. Что происходит и почему?
Наверно, лучше рассказать графине правду и покинуть поместье, пока кто-то еще не докопался до фактов.
Графиня фон Грюневальд... Аннерозе...
Ей и так нелегко пришлось - что она почувствует, услышав еще одну шокирующую новость? Ну а вдруг эта новость убьет зародыш привязанности, и расставание для нее пройдет легче.

*
Когда он пришел, графиня как раз наливала чай.
- Вы вовремя, Фан, - Аннерозе улыбнулась. - Устраивайтесь поудобнее, не смущайтесь, нам вовсе не обязательно соблюдать строгие правила.
Он сел в кресло за столом, но не решился сразу взяться за чашку, хоть ароматный напиток так и хотелось попробовать. Если продлить ожидание, отвлечься на чаепитие и разговоры ни о чем, можно так и не перейти к главному.

- Ваша светлость, я должен признаться вам, я кое-что недоговаривал о себе, когда поступил на службу в поместье. Это правда, что я остался без работы в родной стране, но не из-за кризиса. А потому что выиграл сражение, которое не должен был выигрывать.

Аннерозе смотрела удивленно, а он рассказывал, как вынужден был податься куда глаза глядят. По выражению лица молодой женщины невозможно было угадать, что она думает. Это непроницаемое спокойствие вызывало страх.
- Вы правы, вам стоит уехать отсюда, - наконец тихо сказала Аннерозе. - Я понимаю, почему вы скрывали такое прошлое, и не виню вас за ложь. Но если вы уже привлекли внимание, в вашем прошлом начнут копаться. Мой брат стремится искать таланты где бы то ни было, и если он узнает, кого и как победили вы, он не даст вам покинуть Рейх.
- Я уеду как можно скорее, - пообещал Фан.
- Только поймите, я не прогоняю вас. Просто не хочу потерять так, как потеряла Зига. Мы с ним знали друг друга с детства, он был таким милым добрым мальчиком. Его не слишком привлекала армия, но Райнхард его уговорил. Мне надо было вмешаться, но тогда я хотела, чтобы с братом был по-настоящему верный друг. Зиг так и погиб, защищая Райнхарда. В этом есть и моя вина... - голос Аннерозе дрожал.
- Не говорите так! - возразил Фан. - Вы не виноваты. Мужская дружба по своей сути такова. Если бы у меня был друг, который почти как брат, я бы рискнул своей жизнью, даже не задумываясь.
Аннерозе покачала головой.
- Но Зиг, кроме того, был влюблен в меня. Он любил меня как женщину, а я... мне он был дорог, но как брат. Вас я люблю совсем по-другому, и мне самой от этого страшно. Если вы вдруг погибнете на войне, я этого себе не прощу. Я дам вам деньги, много денег, чтобы вы могли улететь подальше и жить так, как сами хотите, не ввязываясь в чужие интриги. Главное, чтобы вы были живы, остальное уже неважно.
- Аннерозе...
Фан не знал, что говорить. Он представлял себе, насколько трудно для женщины, выросшей в такой семье и воспитанной в строгих традициях, первой признаться мужчине в своих чувствах. Да какое там трудно - невозможно!

Запала неловкая тишина. Они пили чай, стараясь не смотреть друг на друга. Будто оба чувствовали, что несмотря на все страхи и тревоги, им _хочется_ остаться вместе.
- Не надо ждать целый месяц, - наконец сказала Аннерозе. - Я отпущу вас на этой неделе. Сделаем вид, что вы летите по семейным делам, или что я поручила вам привезти редкие витамины для растений. Да неважно, придумаем предлог. Если даже кто-то потом узнает правду, вы будете уже далеко.
Она говорила, сбиваясь, и всё-таки заплакала. Фан подошел к ней, погладил по дрожащим плечам, осторожно обнял со спины, успокаивая.
- Аннерозе... Ани... всё будет хорошо. Я что-нибудь придумаю... выкрутимся...
Она было увернулась от объятий, но тут же поднялась и сама обняла его.
Кто первый потянулся за поцелуем, они потом уже не помнили, но это и не было важно. Фан целовал Аннерозе снова и снова, а она отзывалась на ласку, отвечала на нежные и осторожные поцелуи со всей страстью, таившейся до этого часа.

В тот миг казалось невыносимым оторваться друг от друга, даже просто чтобы подняться в спальню.

*

[Гость]

Аннерозе раздевалась уверенно и спокойно, не стесняясь ни своей наготы, ни восхищенного взгляда будущего любовника. Привычка фаворитки, должно быть... Фан снова подумал о том, как, наверное, страшно и мерзко было ей, совсем еще девочке, ублажать древнего седого старика, пробуждать страсть в немощном теле. Она же достойна другого, достойна любви...

Он помогал ей раздеться, лаская, целуя... перебирал пальцами волосы, испытывая восторг уже от почти невинной прелюдии.
Эта женщина была особенная. Ей так необходимы были тепло, ласка, нежность, ее хотелось согреть в объятиях... дразнить откровенными ласками и видеть в полутьме спальни, как она краснеет от смущения, но поддается соблазну. Чувствовать, как сладко она дрожит, слышать робкий стон, и просить, почти умолять:
- Ани... драгоценная моя, не бойся... всё хорошо... так надо...
Она закрыла глаза, зажмурилась, будто делая шаг в морскую глубину или в бездну, но отвечала на прикосновения со всей страстью, и Фан целовал ее снова и снова, не зная, что еще сказать и какие слова найти, чтобы убедить - именно так и должно быть.
Ему пришлось собрать всю силу воли, чтобы сохранить чувство реальности в вихре эмоций, чтобы не навредить нечаянно.

А потом, когда они лежали, прижимаясь друг к другу, Фан с ужасом подумал о том, насколько они близки к непоправимому.
- Ани, я не могу уехать. А вдруг у тебя будет ребенок? Я был осторожен, я... - он запинался, чувствуя, как жар приливает к щекам. - Вряд ли это может случиться, но если вдруг... я не смогу оставить тебя в таком положении, эта ваша золотая молодежь...
- Лучше я уеду с тобой, - неожиданно решительно ответила Аннерозе. - У Райнхарда своя судьба, он ничего не видит, кроме своего желания изменить мир. Он проживет без меня.
- Не боишься? Здесь у тебя есть всё, а там мы с тобой будем одни... - тихо сказал Фан. - Я не знаю, какое ждет меня будущее, когда я вернусь, с кем мне придется договариваться и на что соглашаться.
Аннерозе осторожно прикоснулась кончиками пальцев к его щеке.
- Что бы тебе ни грозило, я никому тебя не отдам.

ТВС

[Гость]

З.ы. второй кусок залился два раза, дайри глючили. Можно удалить повтор?)

[Гость]

и больше ничего связного)))

[Гость]

Гость, продолжение потихоньку курится)))
А.

[Гость]

Поддерживать хорошо работу и доставлять в группу!

Посетите также мою страничку

hospital.tula-zdrav.ru/question/how-to-improve-... как открыть счет в банке иностранном

33490-+