МТ3–30

[LoGH One String]

АУ. Мать Ройенталя жива и приходит домой к выросшему сыну.

@темы: гет, Оскар фон Ройенталь, выполнено, Юлиан Минц, Леонора фон Ройенталь

Comments

[Гость]

400 слов

Можно было задаться вопросом, почему прислуга пропустила гостью в дом не только без разрешения, но и попросту в отсутствие хозяина, но Оскар, вернувшийся поздним вечером, не захотел утруждать себя ни лишними вопросами, ни размышлениями.
Наметанным глазом Оскар мгновенно определил, что у посетительницы к нему не личный интерес, прежде всего, дама была ему не по возрасту. Она была той степени ухоженности, когда на первый взгляд женщине можно дать чуть за тридцать, но при более пристальном рассмотрении открывается, что она скоро разменяет шестой десяток. Скорее всего – одна из матушек или тетушек его бывших пассий или же наперсница кого-то из пассий будущих, а значит, от него будут или что-то требовать, или, напротив, что-то предлагать. Ни того, ни другого ему сейчас не хотелось, и Оскар взял инициативу в свои руки.
Незваная гостья оказалась достойной соперницей, и в ответ на все его заученные фразы о том, какая она необыкновенная и не похожая на других, она только смеялась, откровенно не веря ни одному его слову. Но она не противилась, благосклонно дозволив поцеловать сначала тонкую руку, потом каждый белоснежный палец, потом изящную шею, и в её устах слова «разноглазое чудовище» прозвучали вовсе не оскорбительно, скорее призывно.

А наутро вместо ожидаемого трофея – длинного черного волоса на подушке - Ройенталь обнаружил в своей кровати раскрытую книгу. В первый миг он решил было, что гостья принесла томик с собой, но перелистнув страницы, обнаружил на титульном листе вензель фамильной библиотеки. Значит, пока он спал, женщина успела прогуляться до библиотеки на другом этаже, вернуться, и ещё почитать в кровати? Не очень лестное для него открытие после того, что он сам считал бурно проведенной ночью.
Как назло, ещё и книжица оказалась из тех, которые он давно распорядился задвинуть на самые дальние полки: седая, доисторическая античность, так любимая, по слухам, его матерью. Сам он полагал, что из того периода если что-то и можно читать, то только «Записки Цезаря», но уж никак не этот сборник античных пьес, который теперь услужливо открывался на той же странице, на которой его оставила незваная гостья. «Софокл. Царь Эдип».
Ройенталь усмехнулся и, аккуратно сложив томик, сунул его под подушку, усматривая в происшедшем занятное совпадение. Все женщины казались ему в чем-то похожими на его собственную мать, и ему не нужны были советы врачевателей душ, чтобы признаться самому себе, что он давно и прочно погряз в том, что они сами называли «эдиповым комплексом». Но первоисточников он не читал, надо будет восполнить, если выдастся свободное время сегодня или в один из последующих вечеров.

[Гость]

864 слова, джен, ангст, драма, нытье, намёк на Оскар/Эльфрида, АУ, некоторый ООС и раскисший Ройенталь

Ройенталь отложил вилку и нож, даже не стараясь скрыть раздражение. У него ведь есть приёмные часы! Но его молодой слуга Генрих не посмел отказать пожилой даме, которая была не только вежлива, но и настойчива. Она сказала, что пришла к его превосходительству губернатору по личному делу. У Ройенталя мелькнула мысль, что Генрих, вероятно, испугался, не идёт ли речь о какой-либо интрижке хозяина, поэтому не посмел не впустить её. Чертыхаясь про себя, велел передать, что примет даму.
— Оскар, как ты вырос! — воскликнула дама, и Ройенталь замер на пороге комнаты, где она сидела на обитом кожей диване. — Ты не узнал меня? Я твоя мать.
Ройенталь внимательно всмотрелся в лицо, так похожее на его собственное. Только у неё черты были мягче. И глаза одинакового цвета.
— Ты живёшь в отеле. Не хочешь обзавестись собственным домом? Я бы могла помочь.
— Отец всегда говорил, что ты умерла, — удивлённо выдохнул Ройенталь, не зная, что ещё сказать. Чувствуя, что ноги не держат его, он прошёл к столу и почти рухнул в кресло. Пальцы машинально забарабанили по подлокотникам, совсем как у его величества в минуты волнения. Но Ройенталь этого даже не заметил.
— У него был повод так думать. На самом деле я эмигрировала в Альянс Свободных Планет.
И она рассказала свою историю. Её выдали замуж очень рано и против её воли. Фактически продали тщеславному, прибогатевшему старику. В этот момент Оскару пришла на ум похожая история — графини Грюневальд. Её ведь тоже продали, правда, о браке речь не шла. Только она умудрилась не испортить жизнь ни пожилому любовнику, ни своим родным. Наоборот, извлекла максимум выгоды из своего положения — не для себя, для Райнхарда. А Леонора фон Ройенталь сломала жизнь не только Ройенталю-старшему, но и сыну.
— Я полюбила другого человека. Но он отказался бежать со мной в Альянс и пригрозил, что расскажет обо всём моему мужу, твоему отцу. И он в самом деле так сделал! Я испугалась гнева твоего отца и сбежала.
О том, что мать чуть не выколола сыну глаз, она промолчала. Ройенталь тоже не стал упоминать — возможно, она и не помнила об этом. В Альянсе ей повезло — красивая, с изящными манерами девушка быстро устроилась на ресепшен в государственную контору, где в её обязанности входило улыбаться посетителям и выдавать талоны с номерками. Впрочем, она проработала недолго. Её приметил весьма перспективный чиновник, и вскоре они поженились (её брак, заключённый в империи, аннулировался, как только она получила статус беженки). Загородный дом, сад, штат прислуги — у неё было всё то же, что она имела в империи. Только муж был старше всего на каких-то семь лет, и она родила ему двоих детей — мальчика и девочку.
— Мой муж работал на правительство Трунихта. Ты оставишь его в прежней должности? Питер Джеймисон, руководитель службы озеленения Хайнессена.
Оскар так опешил от встречи с матерью, что промычал нечто нечленораздельное. Заодно вспомнил, что озеленением Хайнессена он пока не занимался. Не успел. «Надо это исправить». Он подумал, что возненавидит свою мать, когда услышит её историю до конца, но теперь чувствовал лишь пустоту в душе. Даже то, что она пришла к нему из корыстных побуждений, не могло этого изменить. Он не ощущал ни гнева, ни сочувствия к той, кто когда-то называлась фрау фон Ройенталь, ни сыновнего тепла и любви, ни зависти к брату и сестре, выросшим в любящей полной семье, — ничего. Рассказы чужих людей о том, что им пришлось пережить, его трогали сильнее. Да, в конце концов, его мать не такая уж и страдалица. Ему, Оскару, в жизни досталось больше.
— Мы с Питером по субботам устраиваем семейный обед. Приезжают наши дети и внуки. Я рассказала им о тебе. Мы ждём тебя в гости, — она вынула из сумочки изящную визитку («Миссис Элеонора Джеймисон», — увидел Ройенталь надпись золотым тиснением), на которой с обратной стороны был написан от руки адрес, дата и время. — Мы надеемся, что ты придёшь. Питер и остальные видели тебя только по телевизору, но они очень хотят познакомиться лично, — и, чмокнув в щёку совершенно опешившего сына (спасибо, что не потрепала по голове), она оставила его одного.
…Ройенталь не знал, сколько он так просидел. На душе было паршиво — плохо аж до тошноты, хотя последнее, возможно, от голода, так как за весь день кроме лёгкого завтрака он ничего другого поесть не успел. Щёку жгло, как от удара. Надо было поужинать, просмотреть отложенные на вечер документы, но шевелиться не хотелось. К горлу подступали слёзы, но им не суждено было пролиться. Мелькнула мысль — не связаться ли с Миттермайером, обсудить визит матери или просто поговорить, не важно, о чём… Но Ройенталь тут же вспомнил, что сейчас его единственный друг находится в гипере. Впрочем, может, это и к лучшему — свои семейные проблемы Оскар должен решать сам. В конце концов он, тяжело вздохнув и потянувшись, вызвал Генриха. Велел заново подогреть себе ужин и разыскать женщину по имени Эльфрида фон Кольрауш. Ройенталь знал, что она переехала на Хайнессен вместе с маленьким сыном и жила на скромное пособие, полагающееся матери-одиночке и эмигрантке с территории империи — Оскар счёл нужным оставить эту строчку в местном законе.
— Пожалуй, я посещу семейный обед, — пробормотал он, ожидая, пока Генрих принесёт еду прямо сюда, в комнату, где ещё сохранился запах материных духов, так как сил встать и пройти в столовую не было. — Вряд ли он будет таким же приятным, как у родителей Миттермайера, но… Только приду не один, а с фрау фон… миссис Ройенталь. Эльфрида и ребёнок отвлекут внимание новоявленных родственников от меня…

[Гость]

Второе исполнение понравилось. Написано местами конспективно, но увлекательно. Ройенталь, конечно, по отношению к Эльфриде свинтус: типа, живи, дорогая, как знаешь, а как припекло так сразу "миссис", но его все равно жалко( Спасибо за чудесную историю!

[Гость]

Первое исполнение очень неожиданное, но фирменные тараканы и не такое допускают.
Второе - просто замечательное.

заказчик

[Гость]

Мне тоже понравилось второе исполнение
Первое тоже интересное, но не мое((

[Гость]

Очень понравилось второе исполнение. Ройенталя даже жалко. Его матушка оказалась очень непростая женщина... визит с Эльфридой - должно быть, нечто). Интересно было бы почитать продолжение.