Л–21

[LoGH One String]

Ройентали разоряются. Кредиторы требуют выплат. Отец стреляется, а Оскар-подросток оказывается на улице. А+

@темы: Оскар фон Ройенталь, выполнено, Юлиан Минц

Comments

[Гость]

669

Оскар и не знал, что ночью на улице бывает так холодно. Днем апрельское солнце растопило остатки льда, но сейчас, в свете ночных фонарей, дыхание облачком срывалось с губ. Он стоял один, посреди пустой площади, и ему некуда было пойти.
У него никого не осталось в этом мире. Не то, чтоб кто-то был раньше, но теперь не стало даже тех, кто сказал бы ему о своей ненависти. Мать ненавидела его и убила себя. Отец ненавидел его и убил себя. Наверное, он заслуживал ненависти, если всех, кому он был небезразличен, ждала смерть? А всем остальным не было до него дела, как холодным звездам, чей свет едва пробивался через завесу уличного освещения.
Оскар без сожаления вспоминал последние минуты отца, который сначала хохотал, глядя на разбросанные бумаги, потом навел бластер на сына. Оскар не испугался, просто смотрел на дуло, на какое-то мгновение почувствовав что-то вроде облегчения. «Вот и всё», - подумал он.
- Забрать тебя с собой? – спросил мужчина, улыбаясь безумной улыбкой, - Нееет, так просто ты не отделаешься! Я должен в двадцать раз больше, чем стоит всё моё имущество. Теперь ты с этим разбирайся!
Он резко поднес бластер к своему виску, но эффектного ухода не получилось. Бластеры стреляют почти бесшумно, не было грома выстрела и порохового дыма, только опаленное отверстие в голове и грохот падающего тела.
Оскар не принимал участия ни в последовавшей суматохе, ни в разборках с кредиторами. Отец просчитался, решив, что сын изведется, расплачиваясь с его долгами. Он просто подписал отказ от наследства и ушел в чем был, без вещей, свободный от всего. Теперь у Оскара не было ничего: ни денег, ни дома, ни фамилии. Оказывается, титул «фон Ройенталь» - не просто звук, а ценное имущество, которое тоже стоит своих денег, а он теперь был просто Оскар, не нужный никому, даже самому себе.
И всё же, он не стал замерзать на улице, а пошёл к одному из кредиторов, к тому, которому покойный отец должен был больше всего.
- Передумал отказываться от наследства? – спросил тот.
Вопрос не имел смысла, потому что ни один из них ничего не мог изменить, все бумаги были уже подписаны и зарегистрированы. Но Оскар всё же ответил:
- Нет. Я хотел спросить, как так получилось: вы говорили моему отцу, что кредит под тринадцать процентов, а в договоре было указано тридцать?
- Никто не заставлял его подписывать, не читая! – хохотнул барышник, - Ты что же, пришел отомстить?
- За отца? – Оскар пожал плечами, - Наоборот, мне стоит быть благодарным тому, кто избавил нас с ним друг от друга. Готов работать на вас за еду.
- Чтобы усыпить мою бдительность, а потом убить?
- Просто мне некуда больше пойти, - честно сказал Оскар.
- Вряд ли от тебя будет какая-то польза, - сказал ростовщик, - но могу предложить сделку! Одного из моих бойцов скоро должны забрать в армию, пойдешь вместо него?
- Под его фамилией? – с сомнением спросил Оскар.
- Нет. Ты больше не знатного рода, и всё же, по праву рождения, ты не подлежишь обязательному призыву. Есть закон, который разрешает добровольцам заменять рекрутов. Если ты согласен, получишь денежное вознаграждение, в разумных пределах.
- Но… мне всего тринадцать, а призывают с восемнадцати?
- Неважно, пойдешь в кадетскую школу. Главное, чтобы ты подписал, что добровольно заменяешь моего человека. Кстати, как теперь твоя фамилия?
- Ещё не знаю, бумаги ушли в канцелярию, ответ будет на следующей неделе. Присвоят какого-нибудь «Шмидта» или «Крюгера», мне всё равно.
Ростовщику, и подавно, было всё равно.
- Тогда на следующей неделе и подпишем договор, - сказал он, - Пока можешь пожить здесь, в казарме у моих бойцов есть пара свободных коек. Вопросы?
- Нет.
- Свободен!
Охранник проводил его до казармы, где ему показали койку и даже накормили то ли поздним ужином, то ли ранним завтраком, но после этого перестали обращать на него внимание. Здесь тоже никому не было до него дела, он был нужен лишь на время, как средство достижения чьих-то чужих целей. Он не знал, что ждет его дальше в холодном, бездушном мире. И засыпая на жесткой лежанке в незнакомом месте, он подумал, не лучше ли было остаться замерзать на улице под равнодушными звездами?

[Гость]

Очень здорово! Тронуло до печенок...
Оскар такой вхарактерный получился.

[Гость]

Гость, Большое спасибо за отзыв!

Автор

[Гость]

Очень понравилось!
и интересно, какой в этой ветке будет встреча с Вольфом : )

[Гость]

Гость, Спасибо за отзыв!
С Вольфом может быть интересно, ведь в этой ветке они оба будут не знатного рода, многое может складываться иначе.

Автор

[Гость]

Отец просчитался, решив, что сын изведется, расплачиваясь с его долгами. Он просто подписал отказ от наследства и ушел в чем был, без вещей, свободный от всего.

Это практически сразу после похорон?

немного занудства и юридической казуистики вкупе с недостатком деталей

Но если Оскару тринадцать, он несовершеннолетний и не может сам отказаться от наследства, а только через законных представителей (опекунов или попечителей). Следовательно, прежде должна была быть оформлена опека или попечительство, в зависимости от законов рейха. Наиболее подходящая кандидатура - кто-то из родственников со стороны матери. Но поскольку ни покойная Леонора, ни тем паче её сын фон Марбахам не были нужны, то, скорее всего, быстро уладили все формальности, после чего Оскар, вновь чувствовавший себя ненужным, "лишним ртом" и т.д. и оказался на улице. Искать его всё равно не стали бы, разве что "для галочки". Но под опекой Оскар бы имел кров и пищу хотя бы до совершеннолетия, а не ходил по кредиторам.

Но если не вдаваться в эти юридические тонкости - Оскар вышел очень вхарактерным. И это минутное облегчение под прицелом бластера, и отказ от наследства и уход в чём был - очень по-ройенталевски.

Наверное, он заслуживал ненависти, если всех, кому он был небезразличен, ждала смерть?

И если он утвердится в этом, убедит себя, что это правда - а Оскар это умеет - он в кадетском училище постарается держать дистанцию и не подпускать к себе близко тех, кто хотел бы подружиться. В том числе и Вольфа. Тому будет непросто пробить эту ледяную броню. Тем более, что та закалена не только родительской ненавистью, на и равнодушными звёздами апрельской ночи и казармой кредитора. И научится ли Оскар доверять людям - большой вопрос. Вся надежда лишь на встречу с Миттермайером и его семьёй.

а в целом - очень пронзительный, яркий, правдивый текст. И, несмотря на мысли засыпающего Оскара, оставляет надежду на лучшее. Оскар Шмидт ещё отвоюет себе место под солнцем и скуёт себе новую судьбу. Спасибо, автор!

и интересно, какой в этой ветке будет встреча с Вольфом : )

Тоже хотелось бы посмотреть.

[Гость]

Гость, Спасибо! Отзыв лучше самого текста, даже чувствую себя суетной и недостойной...

Про юридические тонкости - всё совершенно справедливо, полностью соглашусь, что не всё было бы так просто. Я "отключила" этот барьер простой мыслью: законодательства империи мы точно не знаем, какие там были в действительности права несовершеннолетних четко не оговорено, значит можно воспользоваться этой неопределенностью.

Ройенталь в каноне очень недоверчив, у меня сложилось впечатление, что он доверяет только Миттермайеру (и подсознательно боится, что тот уйдет, бросив его в полном одиночестве). И мне кажется, что даже в этой ветке, где у Оскара всё ещё хуже, с Миттермайером они могли бы сойтись. Также, как и в каноне: в битвах, спасая жизнь друг другу, такое может расплавить любое недоверие. И возможно, они познакомились бы раньше, когда были моложе и офицерские звания были пониже: что-то вроде "зведного десанта", когда в боях юные офицеры, потеряв командиров, сами становятся главнокомандующими.

Спасибо!

[Гость]

читалось на одном дыхании. Пробрало и продрало этой атмосферой одиночества и неприкаянности. Каккой

[Гость]

читалось на одном дыхании. Пробрало и продрало этой атмосферой одиночества и неприкаянности. Каккой

[Гость]

читалось на одном дыхании. Пробрало и продрало этой атмосферой одиночества и неприкаянности. Каккой

[Гость]

не ту кнопочку нажал, сорри. Читалось на одном дыхании. Пробрало и продрало этой атмосферой одиночества и неприкаянности. Какой же Оскар здесь настоящий! И ведь догадался же прийти к кредитору за помощью, не пошёл по кривой дорожке, связавшись со шпаной. И решение и в смысле отказа от наследства, и кадетского училища - идеальное. У него будет служба, карьера, Вольф (если окажутся в одном и том же училище, познакомятся гораздо раньше).

Спасибо, Автор!

Благодарный З.

[Гость]

Автор, спасибо! Вы так живо описали это разноглазое несчастье, что моя Муза, почитавши текст и комментарии, вдохновилась и упоролась. Нет, до встречи с Вольфом дело не дошло. Только до жизни в казарме.

Короче,

630 слов

Кто из охранников первым назвал его «Фоном», Оскар не запомнил. Да и какая, в сущности, разница? Но кличка (или всё-таки прозвище?) прилипла намертво. Спорить и огрызаться бесполезно, легче сделать вид, что не замечаешь. Хотя нелепей Оскара фон Шварца может быть разве что пресловутый фон Шмидт. Ну Шварц так Шварц. Оскар подозревал, что чиновнику, выбиравшему фамилию, хватило одного взгляда на фотографию бывшего фон Ройенталя.
Бывшего ли? Это дворянства можно лишить. А благородное происхождение — оно в крови, никуда не денешься. В тех самых замашках, о которых любил рассуждать старший охраны. Все звали его сержантом. Списанный из десанта по ранению, он немного прихрамывал, но в рукопашной с ним мало кто мог справиться. Оскар не раз наблюдал за тренировками охранников, мысленно примеряя на себя и запоминая отдельные приёмы. Экзамены и зачисление в училище только в конце лета, а до того ему предстояло жить с этими людьми. Привыкать к новой фамилии, к новой, казарменной жизни. К дежурствам по кухне и мытью полов — в училище будет то же самое. И там тоже найдутся кадеты из благородных семей — младшие сыновья, кому не светит наследство или просто те, кто мечтает о военной службе и хочет сделать карьеру. Как они отнесутся к Оскару Шварцу? Равнодушно? Презрительно? Будут насмехаться или «не замечать»? И что будут делать другие кадеты, не «фоны»? Среди его новых знакомых тоже оказались разные люди. Кто-то, как сержант, глядел понимающе, кто-то — неодобрительно, один старался поддеть Фона при каждом удобном случае, ещё двое попытались использовать Оскара в качестве денщика. Выручил сержант. Нашли, мол, кого просить, парень свою койку толком заправлять не умеет. Вечерами, растирая покалеченную ногу, бывший десантник частенько рассказывал разные истории. Оскар внимательно слушал, иногда задавал вопросы. «Из тебя может выйти толковый офицер, парень, — усмехался сержант, — если норов свой в узде держать научишься. Ну какой из тебя Шварц? Бросай свои благородные замашки, а то худо придётся. Учись, парень, покуда время есть. Книжки читать — дело нужное. Только для начала научись картошку чистить. А то руки белые, холёные, враз выдадут».
Он учился. Заправлять постель, чистить овощи. Жарить яичницу и варить кофе (вышло съедобно, хоть и не с первого раза). Мыть полы, гладить брюки и рубашки. Не обращать внимания на оскорбления. Терпеть и молчать. Драться по-простому, навсегда позабыв об уроках фехтования.
Оскар усердно готовился к экзаменам (учебники ему достали), решал задачи. Каждое утро разминался вместе с охранниками — те сначала посмеивались, потом перестали. Часто днём бродил по городу. Раньше... в той жизни прогулки строго регламентировались. Наследнику фон Ройенталей дозволялось гулять только в сопровождении слуги или гувернёра и не дайте боги опоздать хоть на минуту! Да и места для прогулок почти не менялись. Оскар фон Ройенталь практически не видел столицы, Оскар Шварц навёрстывал упущенное. Бывший родовой особняк он не навестил ни разу. Даже ходить в ту сторону старался пореже. Зачем? Тот особняк так и не стал ему домом. Дом — это место, где ты нужен, где тебе рады. Казарма тоже не была домом — когда Оскар Шварц поступит в училище, его быстро позабудут. И в училище наверняка ждёт то же самое. Но там, по крайней мере, будет крыша над головой и трёхразовое питание. Он сможет получить образование и стать офицером, а не пойти рядовым по призыву. Правда, раньше у Оскара были домашние учителя, и он не знал, как это — учиться и жить вместе с ещё двадцатью мальчишками. Так, как сейчас в казарме с сержантом и его подчинёнными? Или всё-таки иначе?
А лето близилось к концу. Времени для прогулок оставалось всё меньше. Он должен поступить, иначе всё окажется напрасно. Не будет ни обещанных денег, ни службы в десанте. Оскар не хотел вновь оказаться на улице. Но все экзамены были наконец сданы, причём на «отлично». Оскара Шварца зачислили в кадетское училище на казённый кошт. И, уходя из ставшей привычной казармы, он ещё долго чувствовал ободряющий хлопок сержанта по плечу: «Ну, удачи тебе, парень!». Как... благословение.

[Гость]

Заказчик, большое спасибо за принятие, за прекрасный отзыв и за саму заявку. Сначала в общем списке заявок я её не оценила, шаблонно подумав как раз про "кривые дорожки", но потом подумала ещё раз. Оскар не плывет по течению, он сам выбирает свой путь, не всегда в свою пользу, но всегда своей волей.

Спасибо!

[Гость]

Автор продолжения, спасибо! Мне кажется, это очень удачное развитие. Я не слишком задумывалась об этом отрезке - до военного училища, а ведь этот этап действительно мог стать значительным. И вместо привычного ему неприятия, Оскар вдруг почувствовал человеческое участие - суровое, требовательное, но может быть оно и к лучшему. Этот сержант - как старый учитель - строгий и добрый, который не потакает ученикам, но готовит их к непростой реальной жизни.
И вопросы, которые задает себе Оскар - все очень актуальны. Как поведут себя соученики? Ему наверняка не удастся скрыть настоящее происхождение - не сам проболтается, нет, но наверняка найдутся какие-то "доброжелатели", которые раскопают и раззвонят. Могла бы выйти потрясающая "школьная драма" с подростковой жестокостью, но и с обретением верного друга, а может быть и друзей.

Спасибо!
Автор первого исполнения.

[Гость]

Спасибо! Рад, что зашло. Ну разве могла моя ройенталелюбивая муза оставить Оскара в безысходности? Оскару из этой ветки срочно нужна какая-то опора, нужно время, чтобы понять и принять новое положение дел. Так что обоснуй нарисовался сам. И да, сержант - именно что строгий учитель и в некоторой степени идеал Настоящего Мужчины для подростка. )) И ему наверняка не раз приходилось учить салаг-новобранцев.

Но "школьную драму", особенности жизни в военном училище, учителей и соучеников я точно не потяну. Может, кому другому зайдёт.

Автор продолжения.

[Гость]

Продолжение классное - динамичное, живое!Спасибо!

[Гость]

Интересный вариант. Не может ли оказаться, чтт Райни с другом будут в числе "молодняка", и Оскар будет им...ну не знаю, "старший товарищ", как-то так. Или первое начальство, типа ротного (не помню матчасть и звания).

[Гость]

Ангста особого нет, зато добрые люди найдутся всегда. Даже в гольденбаумском рейхе. ОМП, возможен некоторый ООС Ройенталя.

500 слов

В такой ранний час в сквере никого не было. Только паренёк в тёмной куртке сидел на дальней скамейке. И вчера сидел, и позавчера. А на прошлой неделе Йозеф заметил мальчишку у фонтана. Подумал ещё, что тот ждёт кого-то. У фонтана часто назначают встречи да свидания. А мальчишка, видать, живёт здесь. Зря. Район тихий, да ночи стали холодные, того гляди и простудится. Вон как нахохлился. Чисто галчонок. Да и полиция — старый дворник знал по опыту — скоро начнёт облавы устраивать. Отловят беспризорников, а потом кого родным вернут, а кого в сиротский приют отправят. Порядок есть порядок. То-то будет радости родителям «галчонка», когда их в участок вызовут. Небось взбрыкнул сынок по дури своей мальчишечьей да и ушёл из дому. А теперь и рад бы вернуться, да гордость не пускает. Знакомое дело. «Галчонок»-то из хорошей семьи, сразу видать. И куртка хорошая, и ботинки дорогие, хоть и поношенные. Поговорить бы с ним. Да как подступишься? Скажет, не ваше дело, вы дворник, ну и метите.
«Галчонок» закашлялся. Старый Йозеф покачал головой. Простыл-таки. Но оно и к лучшему: есть с чего разговор начать. Да и больной паренёк легче согласится домой вернуться. Ссора там или ещё что, а хворому всё простят. Врача вызовут, позаботятся. Будет потом мальчишке урок на всю жизнь.
Только цена всем этим рассуждениям оказалась с пожухлый лист. Ошибся Йозеф, крепко ошибся — у Галчонка не было дома. И родителей тоже не было. Разорился папаша-то да и руки на себя наложил. Честь спасал. О сыне бы лучше подумал. Хотя по тому, как Галчонок говорил об отце, не было меж ними любви. И не в одних долгах папашиных тут дело, такие вещи старый дворник чуял за милю. Ладно, захочет — сам расскажет, нечего с расспросами лезть. И в гордости нового знакомого Йозеф не ошибся. Не захотел мальчишка быть нищим приживальщиком у дальних родичей. Сам попробовал жить. Эх, был бы постарше — мог бы пойти работать. А то бы приписал себе год-другой — и в армию пошёл. А так... Да ещё глаза эти разные. Вот ведь чудо, не увидел бы — не поверил. А другие небось боялись, за мутанта принимали. Иначе с чего бы Галчонок глаза чёлкой прикрывал? И когда он в последний раз ел?
Но расспросить, как же жил бывший богатенький мальчик целых полмесяца, можно будет потом. Парень хоть и глядел недоверчиво, всё ж таки согласился пожить у Йозефа. Видать, совсем допекло. И кашель вон нехороший, одними припарками не вылечишь. Тут доктор надобен. Ничего, и не таких на ноги поднимали. Авось отлежится, поправится. Да и самому Йозефу будет веселее, а то всё один да один. Может, удастся уговорить Галчонка задержаться хотя бы до весны? Парень он вроде умный, должен согласиться. А там, глядишь, что-нибудь придумают. Может, кому помощник понадобится. Или, скажем, рассыльный на почте.
Рассуждая так про себя, Йозеф домёл сквер. Галчонок (Оскар, его звали Оскаром) тем временем умывался водой из фонтана. Вот ведь паршивец! Чистюля... Полчаса подождать не мог? Ну вот что с таким делать? Йозеф не знал, но был уверен, что что-нибудь придумает. Справится. Он помахал рукой гал... Оскару, и они отправились домой.

[Гость]

Авторам спасибо. Хорошая заявка и хорошие исполнения.

[Гость]

продолжение "Галчонка". Точнее, то же самое, но глазами Оскара.

444 слова

Если б не начавшийся жар, он бы никуда не пошёл с чужим человеком. Но сдохнуть где-нибудь в подворотне и быть похороненным в безымянной могиле? То-то бы покойный господин фон Ройенталь (мысленно Оскар уже давно не звал его отцом) посмеялся! Так, мол, тебе и надо, ублюдок. Конечно, тело могут и опознать — с такой-то особой приметой. Доложат дядюшке. Оскар как наяву увидел презрительно скривившиеся губы опекуна: «Так и знал, что этот сопляк плохо кончит». Графу фон Марбаху нищий племянник с кучей долгов был костью в горле. Тухлым яйцом. И не по доброте душевной дядя предложил отказаться от наследства — пусть, мол, кредиторы локти кусают, когда имущество Ройенталей отойдёт в казну. Дяде просто не нужны были лишние хлопоты. И живое напоминание о неудачном браке Леоноры ему тоже не было нужно. Он редко навещал Оскара, предоставив слугам. Их жалостливые и любопытные взгляды, сплетни, шепотки за спиной... Дядино безразличие выносить было легче. Оскар никому не был нужен. Ни в родном доме, ни в дядином. И он ушёл, оставив прощальное письмо. Чтоб не обращались в полицию и не думали, что он покончит с собой. Нет. После того, что сделал... отец, мысли о самоубийстве казались кощунством. Самоубийство — удел трусов и слабаков.
Облава, о которой говорил дворник — это серьёзно. На прошлой неделе один полицейский заподозрил в Оскаре беспризорника. Тогда удалось отбрехаться и уйти. Второй раз так не повезёт. Попасть в одну камеру с воришками, попрошайками, уличными проститутками? Он примерно представлял, что будет. Сталкивался уже. Потому-то он и начал ночевать у фонтана, здесь спокойнее. Но тогда парней было всего двое, и дело кончилось ленивыми угрозами. А если их будет больше? Навалятся кучей, разденут до нитки (куртку и ботинки точно снимут), и не отобьёшься. Даже не будь лихорадки, Оскар бы не смог справиться сразу с несколькими противниками. За эту неделю он здорово ослаб из-за недосыпа. Устал просыпаться от каждого шороха. А последние дни спать почти не пришлось — нужно было двигаться, чтобы не замёрзнуть. О том, что будет, когда зарядят дожди, Оскар старался не думать. Всё равно простыл. Может быть, это к лучшему. Вдруг удастся задержаться у этого человека подольше? Хотя он наверняка потребует плату. В бескорыстную помощь Оскар не верил уже давно. И он не милая добродетельная сиротка, чтобы надеяться на добрую фею. Нужно рассчитывать только на себя. Но и от помощи тоже отказываться нельзя. В одиночку он не выживет. Ладно, главное — поправиться. А там посмотрим, чего потребуют за лечение. И вообще, после мытья тарелок в кафе махать метлой — не самое паршивое занятие. Хоть не замёрзнешь.
Он последний раз плеснул в лицо холодной водой, разгоняя сонное оцепенение. Да и головная боль вроде поутихла.
Кажется, ему махали рукой. Оскар фон Ройенталь поднялся с бортика фонтана и пошёл за провожатым.