S&K-2

[LoGH One String]

Спасти: Оберштайна
Убить: Фернера
Пусть пожертвует собой ради начальства. Фернер/Оберштайн ( односторонний юст). + можно кратко, что Оберштайна это изменило, такое самопожертвование Антона. А+

@темы: слэш, Пауль фон Оберштайн, выполнено, Антон Фернер

Comments

[Гость]

643 слова, перебор по всем мастям

Он знал, что под лёгкой повязкой не скрывается ничего страшного. Всего-то несколько заживших царапин на лбу и виске. И одно маленькое, с половину ногтя, отверстие проникающего – за ухом. Осколок успешно удалили. Ранка зарубцевалась. Повязку давно можно убрать, но с ней легче врать себе, что ещё есть шанс.
Страшное – ниже повязки.
Глаза. Широко раскрытые. Пустые и пыльные, как самая пустая из всех пустынь. И такие же беспощадные.
«Герр Оберштайн, контр-адмиралу Фернеру уже нечего делать в реанимации. Мы переводим его в клинику, где ему будет обеспечен…» «Нет. Я забираю его домой. Или вы сомневаетесь, что в моём доме контр-адмиралу будет обеспечен соответствующий уход?» «Ни в коей мере, герр Оберштайн, но вы должны понимать, что это…» «Навсегда, я понимаю».
Прозрачный безмятежный взгляд тёмно-серых глаз. Инвалидная коляска. Аккуратно сложенные на коленях (подоткнут уютный клетчатый плед) руки. Две чашки на столе, хотя Фернера поят из трубочки специальной смесью.
– Зачем вы это сделали, Антон?
В первый раз он задал этот вопрос вслух.
– Почему не дали умереть мне?
Ровный и невыразительный, как белый шум в радиоприёмнике, голос Пауля фон Оберштайна даёт трещину. Он взрывается болью, как та проклятая бомба. Даже смерть Райнхарда казалась чем-то несущественным на фоне этих ежедневных завтраков, прогулок (Пауль, коляска, собака, пять кругов по саду) и ужинов.
Он опустился на колени, перевернул руки Антона ладонями вверх и зарылся в них лицом. Одна-единственная минута слабости – и всё пойдёт заведенным чередом. Одна-единственная минута.
– Вы умеете плакать, Оберштайн?
Он отпрянул, будто его ударили сапогом в лицо. Ушибся спиной о край массивного кресла.
– Майн кайзер? – слетело с языка прежде, чем он успел о чём-нибудь подумать.
Интонация, тембр, манера строить фразу… Электронные глаза тоже предали: вытворяли йотун знает что, не фокусировали изображение… Пепельные волосы или всё же белокурые?!
Нет. Пепельные. Конечно, пепельные. Так начинается безумие? Или процесс уже зашёл достаточно далеко?
Антон прикусил нижнюю губу болезненно знакомым движением. Дрожащей рукой откинул со лба фантом нависающей чёлки. Осмотрел мокрую от чужих слёз ладонь.
– День сюрпризов, правда, Оберштайн?
– Пр… хррр… а…
– Встаньте же, я не привык так на вас смотреть.
Не то чтобы он встал, но заполз на кресло, цепляясь за подлокотники. Ноги подгибались, как резиновые трубки. Но голос уже опомнился. Раньше тела, раньше разума.
– Это действительно было неожиданно, ваше велич…
– Отвыкайте меня так называть. Кайзер Райнхард фон Лоэнграмм умер.
– Но как тогда?.. И что вообще?..
Лицо Антона исказила гримаса боли и досады.
– Он столкнул меня с лестницы. Я поднимался по широким белым ступеням, а ваш заместитель, презрев субординацию, столкнул меня вниз. Наверху меня ждал Кирхайс и… все, кого я хотел там видеть. А вместо этого очнулся в чужом теле на операционном столе.
Оберштайн начал находить логику в этом кошмаре. Если самое невероятное объяснение становится единственным – оно правильное.
– Почему вы так долго не открывались, ваше… майн…
Серые глаза насмешливо следили за ним, и одно только то, что в них больше не свистел пустынный ветер, приносило облегчение.
– Шок был не только у вас, Оберштайн. Мне почти не пришлось притворяться. К тому же подчинить чужое тело трудно. Ходить я и сейчас ещё не смогу. И…
– И?
Райнхард (Антон?! Нет, Райнхард) отвернулся.
– Там, на лестнице в небо… На какой-то миг мы оба, я и Фернер, потеряли равновесие… И он схватил за руку Фернера. Кирхайс. Не меня. Он позволил мне упасть с нижней ступеньки. Только крикнул, что будет ждать. И ваш Фернер тоже…
Рука заскребла по груди, где не висел золотой медальон.
– Значит, они будут нас ждать, – очень спокойно сказал Пауль. Мой Фернер… Тонкие губы искривились в подобии странной улыбки. – Они не из тех, кто разбрасываются обещаниями. А работы много и здесь. Вы собираетесь сообщить кайзерин?
Райнхард вздрогнул, а в зрачках плеснул ужас.
– Как вы себе это представляете, Оберштайн? Здравствуй, Хильда, сердце моё, это я, только теперь у меня лицо погибшего вместо меня человека, и называй меня Антон?
– Нет! – Пауль сорвался в крик. Добавил уже тише: – Антон Фернер умер. Мы подберём вам другое имя. Что-нибудь придумаем.
В комнату чинно вошёл пёс. С поводком в зубах. Он хотел гулять.

[Гость]

Черт! даже не знаю, как сформулировать — пробрало до жути. Окончание — шок, Оберштайна нереально жалко в начале и не менее ему сочувствуешь в конце: видеть знакомое лицо каждый день и знать, что это другой: жутко больно. Хотя все же и надежда тут есть — эти двое точно дождутся, хоть дел действительно много.

[Гость]

Как оно... неожиданно. Рассказ сильный, заказчик ошарашен. Ну, не так сильно, как Оберштайн.
Здорово, жму пять.

Одного заказчик не понял: уважаемый автор, вы сознательно изменили канонный цвет глаз Антона или просто его забыли?
И об одном задумался. Правильно ли поступили Кирхайс и Фернер? Каково будет Райнхарду жить чужой жизнью, издали наблюдая?

[Гость]

Офигеть... Спасибо, автор.

[Гость]

Гость,

19:39

- спасибо! Очень жалко, да. Работа - хороший анестетик, но полностью вряд ли заглушит...

Гость,

20:24

- спасибо за интересную заявку. Очень рад, что смог хоть немного доставить.)

уважаемый автор, вы сознательно изменили канонный цвет глаз Антона или просто его забыли?

- я бы сказал - добросовестно заблуждался. Был уверен, что тёмные.

Правильно ли поступили Кирхайс и Фернер? Каково будет Райнхарду жить чужой жизнью, издали наблюдая?

- очень надеюсь, что они знали, что делают. Что было из-за чего. Не садисты же они...

Гость,

20:36

- Вам спасибо)

А.

[NikaDimm]

Автор, спасибо!

[Гость]

Дорогой автор, извините, что прицепился к цвету глаз, я визуал. И это в начале очень страшная деталь - темные глаза у Фернера. Добавляет...

Понятно. Тоже надеюсь, что Фернер и Кирхайс обладают каким-то предвидением, пусть даже смутным.

З.

[Гость]

NikaDimm, не за что! Это вам спасибо)

Гость,

я визуал.

- я, увы, аудиал-лингвик) Некоторые проблемы цветовосприятия, особенно на стыке серого и зелёного))

Тоже надеюсь, что Фернер и Кирхайс обладают каким-то предвидением, пусть даже смутным.

- если речь об обоснуе, то не проблема закрепить пару версий заподлицо шурупами, но это уже будет совсем другая, не имеющая к заявке никакого отношения, история...

[Гость]

если речь об обоснуе, то не проблема закрепить пару версий заподлицо шурупами, но это уже будет совсем другая, не имеющая к заявке никакого отношения, история...

Если у вас будет настроение и напишется - с удовольствием прочту!
Ваш З.

[Гость]

Гость, если совпадёт - с удовольствием напишу)
ваш А.