А-111

[LoGH One String]

Фернер. Постканон. Незримое присутствие Оберштайна.

@темы: выполнено, Юлиан Минц, Антон Фернер

Comments

[Гость]

1. А-111. Фернер. Постканон. Незримое присутствие Оберштайна.
2. 300 слов.
3. Первое время после смерти кайзера Райнхарда на меня навалилось столько дел, что пришлось бросить свои записи. Тем более, что записывать стало не за кем и не о ком – военный министр Оберштайн героически погиб за несколько часов до смерти Его Величества, вызвав на себя огонь последних терраистов. Все его обязанности автоматически свалились на меня. Спустя месяц после очередного регулярного доклада Её Величество попросила задержаться.
- Герр Фернер, - сказала она, - вы смогли сохранить работу вашего ведомства на блестящем уровне, заданном вашим предшественником. Поэтому я подписала указ о вашем утверждении в должности. Отныне вы освобождаетесь от приставки «исполняющий обязанности».
Честно говоря, перед этим мне удалось проспать часа четыре за трое суток: завершение согласований с руководством Баалатской автономии, текущие дела, внезапно свалившееся дело о крупном хищении на новой базе – сил не оставалось совершенно, и я втайне надеялся, что мне оставят столь полюбившуюся должность заместителя, назначив руководителем кого-то ещё. Однако, Её Величество была категорична:
- Рассчитываю на вас, герр Фернер. У вас возражения?
- Ваше Величество, прошу вас дать мне перерыв до конца недели. Надо обдумать этот шаг.
- Хорошо.
Я вошёл в свой кабинет. Дел до конца дня больше не оставалось – всё уже шло своим чередом. Впервые за месяц достал секретную папку с титулом «Пауль фон Оберштайн» - и – замер. Её открывали, явно открывали, причём, не я. Судорожно перебрав записи, нашёл их в полном порядке, но на одной из страниц обнаружил исправленную ошибку, на другой подчёркнутую мысль шефа: «Жизнь и здоровье человека имеют минимальное значение с жизнью и качественным функционированием всего государства». Наконец, вместо незаконченного повествования о жизни военного министра было вписано его чётким почерком: «Антон, не позволяйте своим чувствам мешать пользе государства. П.О.»
Наутро отправил на имя Её Величества докладную записку из трёх слов «С назначением согласен». За окном раздался собачий лай. А может, у меня просто начались галлюцинации от усталости.

[Мэлис Крэш]

бедный Фернер
нз

[Гость]

очень уж зримое присутствие)

[Гость]

«Жизнь и здоровье человека имеют минимальное значение с жизнью и качественным функционированием всего государства».

Ключевая фраза, а корявая. Да и мелкотравчатая какая-то.

[Гость]

Вы уж извините, автор, но если это стеб, то он не слишком получился. А если вы всерьёз, то странные у вас о них представления.
заказчик

[Гость]

299 слов

Восьмой день в новой должности, а у него ещё нет заместителя. Министерская верхушка тихо бурлит, претенденты ударно работают, и все пытаются понять: почему? Версий наплодили немало, но настоящая причина проста и абсурдна.
В этом кабинете нет места третьему.

Антон – реалист и не верит в мистику. Но как объяснить ощущение, что не ушёл ещё прежний хозяин, а места здесь только для двоих? Разумеется, ему звонят, входят люди. Бумаги, посетители – наваждение исчезает. Но когда он снова остаётся один, в тишине…
Антон поднимает взгляд от распечатки и смотрит туда, где ещё декаду назад сам сидел. Новый человек? Немыслимо. Не время.

И он задумывается: как долго остаются души умерших там, где они жили (а ведь Пауль фактически жил на рабочем месте), как долго они бродят среди живых, когда навсегда покидают этот мир?
Экскурс в официальную религию ответов не дал, оказалось, что современники мало задумываются такими вопросами. О религиях терранского периода он помнит только то, что они были, подробности его не интересовали. Зачем? Но давящая тишина кабинета, незримое присутствие с первого дня - и сведения эти стали крайне важны.
У него нет времени для вдумчивого, системного поиска, и он быстро запутывается в массиве новой информации.

«Ладно, герр Оберштайн, взглянем на это логически. Через девять дней я вас точно буду помнить, у меня траур. Да-да, траур. Сорок дней? Больно, конечно, но не так остро. И можно назначать себе зама. Вы ведь уже не обидитесь, что я вас быстро забыл, а работа есть работа, верно? Ну а год… через год все привыкнут. Даже я… Простите».
Антом грустно улыбается, поворачивается к окну и замирает. Такой знакомый, такой родной силуэт! Бледный профиль, руки сцеплены привычным жестом. Призрак? Видение? Антон смотрит неотрывно, до рези в глазах - не спугнуть! Но моргает, и уже никого нет.
- Привыкну, но не забуду. И не ждите! – негромко говорит он в пустоту.

[Гость]

Ух тыыыы, здорово!

[Гость]

Заказчик еще не сказал спасибо второму автору? Спасибо, спасибо)))
*побежал узнавать, кто это был*

[Гость]

Второе исполнение очень в тему.

[Bernadett-e]

Пожалуйста. Автор второго -я.

[Гость]

244 слова.
Под вдохновением от фбшного "Разума"

Искуственная Аннерозе, его Аннерозе. Искуственная - произведенная из природных материалов: прекрасной природной Аннерозе и синтетического шефа. Идеальное сочетание. Для него - идеальное. Прекрасной Аннерозе совершенно не идут синяки под глазами, но разве женщине не пристали милые хитрости, чтобы скрыть такие небольшие изъяны? Аннерозе выучила их на зубок. Открыв такие знакомые холодные глаза, она спросила, возможно, впервые испытав искреннее удивление:
- Зачем?
Конечно, она не понимала. Она же машина, более того - машина свое отжившая. Тем смешнее выглядели беспомощно вскинутые брови в трогарельно неприкрытом изумлении.
Он ответил ей, завершив (иногда ему кажется, что лишь одну из ступеней) ее программирование.
- Вы нужны мне. И государству.
В таком порядке. Именно. Он ведь не хочет, чтобы его однажды сочли угрозой государственному строю и устранили? Лучше наоборот.
Иногда он достает переходник и подстраивает ее, не отрывая от жизни. Она даже помогает иногда, а иногда сама предлагает что-то изменить. Иногда он не соглашается. Иногда не соглашается она. Светлые платья необычайно идут ей, вовсе не делая "бледной молью", а ледяные глаза прикрывают густые ресницы. Это кажется правильным. Он досконально изучил технику эксплуатации тонкой вычислительной аппаратуры на ее примере. Он бы, наверное, играючи справился с каким-нибудь новомодным ИИ, ведь прототип их постоянно рядом. Он сам не замечает, как в речь крадущимися шажками прокрадывается специфический сленг программистов, а в руки привычно ложится портативный тестер.
Когда императрица вдруг падает, он лихорадочно проматывает череду показателей: что пострадало? Переферия? Ток? Сбоит аналог вестибюлярного аппарата? Что?..
Последним пришло ему в голову проверить изрядно уже опухшую лодыжку.

[Гость]

А где тут Фернер и тень Оберштайна?

не з.

[Гость]

А там мозг Оберштайна в Аннерозе переселили, в "Разуме".

[Гость]

А понравилось! Фернер такой прагматичный